Первая пятилетка. Часть 11
1 октября 1930 года был объявлен Всесоюзным днем ударников. Отметить его было решено полным выполнением планов. Газеты Макеевки призывали: «Металлисты, шахтеры, химики! Стройтесь в ударные батальоны третьего года пятилетки!» В этот день не подвели мартеновцы - выполнили задание ровно на 100 процентов. Но закрепиться не сумели, на следующий день норму не выполнили. Однако к ним пришла уверенность в своих силах и возможностях, и они вызвали на соревнование доменщиков завода. Доменщики вызов приняли.
Знаменательным стал день 1 октября и в истории города - Макеевский металлургический и трубный заводы впервые перешли на 7-часовый рабочий день. Особое внимание в те дни было обращено на механизацию выемки угля. Не было дня, чтобы в горсовете, горкоме партии, на производственных совещаниях различного уровня не поднимался, не рассматривался этот вопрос. Из номера в номер появлялись публикации на эту тему в городской газете «Макеевский рабочий». Дело в том, что поступающие на шахты врубовые машины работали не на полную мощность, часто простаивали из-за плохой подготовки специалистов, по этой же причине высокой была и аварийность механизмов, а следовательно, много времени уходило и на их ремонт.
Поистине огромную роль тут играл человеческий фактор. Ведь любая, самая передовая техника оказывается простой грудой металла, если человек не овладеет секретами работы на ней. Но для горняков тех лет ближе и понятней был древний традиционный обушок, а к врубовой машине многие из них относились порой с недоверием и осваивали ее с неохотой. Вот поэтому и стали все чаще и настойчивей звучать в ту пору девизы, похожие скорее на приказы: «Стального забойщика - на полный ход!», «Ни одной безработной врубовки!», «Врубовку возьмем на буксир!», «Дорогу врубовке!», «Врубовкой подрубим обломовщину!»...
А 10 октября 1930 года вообще был объявлен Днем врубовки, в который ни один «механический забойщик» не должен простаивать. И все же врубовки внедрялись и осваивались медленно. А планы пятилетки требовали увеличивать темпы добычи угля, чтобы выполнить их в те самые четыре года, о которых вдруг заговорили и в ЦК партии и в рабочих коллективах. Чья первоначально это была инициатива - неведомо до сих пор, но ее подхватили и всеми силами стремились воплотить в жизнь.
Намеченные по настоянию Сталина цифры пятилетки были и без того немыслимо высоки и невыполнимы, а тут появился и этот призыв насчет четырех лет. Достичь таких результатов было возможно лишь удвоив, утроив, а может, и удесятерив усилия тех, кто стоял у огненных печей или рубил уголь в забоях. И партия, правительство, средства массовой информации, вся пропагандистская машина страны стремилась вдохновить рабочего человека на это титаническое напряжение. И, надо сказать, это давало результаты.
Шахтеры, металлурги, весь рабочий класс страны был охвачен стремлением добиться рекордных показателей на своих рабочих местах. Опыт того, кто достиг высоких показателей, стал перекрывать сменные задания, пытались изучить, внедрить на других родственных участках, его портреты украшали первые полосы газет, его всячески поощряли: кожаным костюмом, путевкой в дом отдыха, новой квартирой. Неспроста впоследствии, вспоминая годы первой пятилетки, старые горняки и металлурги говорили, что это было, пусть и трудное, но прекрасное время.
Первая пятилетка. Часть 10
С 16 сентября 1930 года стала выходить городская газета «Макеевский рабочий» - орган городского комитета партии и горсовета. И с первых же номеров она стала анализировать состояние дел на шахтах и заводах, звать на преодоление трудностей, на ликвидацию недостатков. Ее страницы запестрели призывами: «Довольно заниматься говорильней, пора приступать к конкретным делам», «Повернуться лицом к механизации», «Объявить беспощадную войну безалаберщине», «Удвоить, утроить энергию», «От заседательской суеты пора перейти к боевой работе»... Газета поистине объявила войну отставанию, анализировала его причины, беспощадно критиковала руководителей всех рангов, не давая им покоя до тех пор, пока не убеждалась, что недостатки ликвидированы.
Вот некоторые факты, описанные в «Макеевском рабочем» в самых первых его номерах: «В цехе рельсовых креплений докладчик Бунин утомил рабочих, и они во время его выступления... уснули». «На шахтах «София», «Италия» и 5-«С» плохо подготовились к встрече нового пополнения».
К чему еще звала в те дни газета? Об этом можно судить по самим названиям статей: «Медлительность и неповоротливость» (о плохой идеологической работе на шахте «Иван»), «На Шипке все спокойно» (о том же на коксобензольном химическом заводе), «Открыть на каждой шахте «Чайную», «Прогульщики, пьяницы, спекулянты - помощники классового врага», «Перестроить работу снабженческого аппарата», «Вовремя ли запылают новые мартены и домны?» (о срывах сроков, бесплановости, расхлябанности), «Нет объективных причин, есть плохая работа», «Объявить беспощадную борьбу», «Заедают технеполадки», «Безалаберщина тянет вниз механизированную добычу»...
Газета постоянно информирует население города об имеющихся недостатках и о принимаемых по их устранению мерах. В редакцию постоянно поступают сообщения с мест. Задержки сообщений не допускаются, а в случаях их отсутствия в газете появляются категорические телеграммы. Вот образец одной из них:
«Шахтоуправляющим Буденновки, Моспино, Софии, Чулковки: категорически требуем ежедневно передавать сводки. Невыполнение нашего требования рассматриваем как нежелание информировать пролетарскую общественность о выполнении вами производственной программы. Редакция «М.Р.»
Кроме «Макеевского рабочего» и заводской газеты «Домна» руку на пульсе жизни предприятий города держали в годы первой пятилетки постоянно находившиеся в Макеевке корреспонденты центральных газет «Правда», «Известия», «Экономическая жизнь», «За индустриализацию», «Пролетар», ряд других. Выездная редакция «Правды» вообще обосновалась на металлургическом заводе в железнодорожном вагончике, в котором и печатала репортажи из цехов, почти ежедневные едкие фельетоны известного журналиста и писателя Семена Нариньяни, тоже жившего в этом вагончике.
И «Макеевский рабочий», и все другие газеты призывали к активному ударному труду по выполнению заданий первой пятилетки. Трудящиеся Макеевки отвечали на эти призывы поистине героическими делами и самоотверженностью. Так, группа горняков шахты «Чайкино»: Батищев, Колотилов, Гребнев, Домащенко, Куликов, крепильщики Скачков, Решетников, Плотников, Сенчуров, камеронщики Колосов, Полевой, кочегар Олейников, автогенщик Подмогильный, коногон Еременко, десятник Крыткин - заявили: «До конца пятилетки не уйдем из шахты». Неизвестно, разрешили ли им такое, а если разрешили, то чем закончился их патриотический порыв, но сам факт такой решимости людей говорит уже о многом.
|
Первая пятилетка. Часть 9
- 3 -
В докладах хозяйственных руководителей и партийных функционеров, а вслед за ними и в газетах тех лет после победных рапортов о достижениях по выполнению заданий первой пятилетки следовало традиционное слово «однако» и шел перечень упущений, недоделок и невыполненных пунктов. А им, как говорится, не было числа. Отставание шло почти по всем основным фронтам - по углю, металлу, сельскому хозяйству, энергетике, коксохимии...
Руководители предприятий и отраслей никак не могли еще освободиться от методов шапкозакидательства, авралов и силового нажима на нижестоящие инстанции, от угроз типа «в случае невыполнения виновные понесут наказание», «к виновным примем меры» или «невыполнение будем считать саботажем и вредительством». Любой, даже обоснованный простой механизмов, выход оборудования из строя, задержка доставки материалов и многое подобное становились поводом для вмешательства «компетентных органов», для возбуждения уголовных дел, нахождения и наказания виновных.
Но планы пятилетки поистине были грандиозными, они вдохновляли и вселяли в людей веру в скорую победу социализма. И трудящиеся напрягали все силы, перевыполняли нормы, шли на рекорды, чтобы приблизить это время. На шахтах и заводах Макеевщины гремели имена новаторов, передовиков, рекордсменов. И все же было тяжело. Строились, зарождались новые производственные и общественные отношения, создавалось новое общество, своя рабочая элита, своя интеллигенция. Но все это давалось методом проб и ошибок, страна шла по еще неизведанному пути. И люди стремились пройти этот путь как можно быстрей.
Но с каким трудом все это давалось! Сегодня, знакомясь с делами, устремлениями, провалами и победами тех лет, можно только диву даваться: откуда у наших дедов и прадедов бралось столько сил, энтузиазма, горения и веры в будущее? А ведь в 1930 году, втором году пятилетки, Макеевка не справлялась с заданиями ни по металлу, ни по углю.
Главными причинами были неумение организовать правильную, хорошо спланированную и обдуманную работу коллективов, текучесть, непостоянство и необученность рабочих кадров, постоянные нарушения трудовой и производственной дисциплины. Неспроста именно эти вопросы постоянно обсуждались на заседаниях Макеевского городского Совета и пленумах горкома партии.
Первая пятилетка. Часть 8
1927, 1928, 1929, 1930 годы. Сплошная коллективизация, раскулачивание, выколачивание у крестьян их последних хлебных запасов - все это слилось в едином круговороте, в эйфории энтузиазма, в людской трагедии и в победах на так называемом фронте борьбы за социализм. Да, были и победы. Вернее, сдвиги.
Вначале, в 1927-28 году государство вновь перешло к методу насилия, изыскивая решение, как пополнить запасы зерна для поставок за рубеж за технику и для растущего городского населения. ЦК партии требовало у местных властей достать зерно любой ценой, то есть изъять его не только у кулаков, но и у середняков. Сталин требовал «вырвать у крестьян их страховые запасы». Ретивые активисты на местах старались вовсю, амбары крестьян выметались подчистую - деревни стонали от произвола.
Коллективизация и раскулачивание шли рядом, стали явлением одного порядка. Объявив некоторые районы страны районами сплошной коллективизации, партийные руководители намечаемые к концу пятилетки 5 млн. обобществленных хозяйств решили довести до 30 млн. А чем больше обобществленных, тем больше и раскулаченных. Только за два года пятилетки в отдаленные районы Сибири были высланы на спецпоселение 391026 семей, то есть 1803392 человека.
Еще две цифры для сравнения: если в 1927-1929 годах сумма кредитов государства колхозам составляла 246 млн. рублей, то средств от раскулачивания было получено на 400 млн. рублей.
Однако возникающие колхозы нуждались в государственной поддержке. Правительство это понимало и старалось оказывать возможную помощь. В первые два года пятилетки общая сумма ассигнований на механизацию сельского хозяйства увеличилась со 112,5 млн. рублей до 240,3 млн. рублей. Почти в два раза увеличился тракторный парк в сельском хозяйстве. На селе стали создаваться МТС машинно-тракторные станции. Уже в 1928 году они обслуживали в Украине свыше б тысяч хозяйств, то есть 60 тысяч гектаров.
Сдвиги были пока минимальные. Колхозам, чтобы окрепнуть, требовались более мощное пополнение тракторного парка и годы для накопления опыта работы на объединенных полях. Лишь через десятилетия, уже после Великой Отечественной войны в стране появятся богатые колхозы-миллионоры, могучие агрохозяйства, но январский пленум ЦК ВКП(б) уже в 1930 году самоуверенно отмечал: «Историческая задача перевода мелкого индивидуального раздробленного крестьянского хозяйства на рельсы социалистического крупного земледелия успешно решена». Желаемое выдавалось за действительное...
|
.jpg)