А через неделю, 29 января, на завод приехал Серго Орджоникидзе. В его присутствии были прокатаны два слитка. Надо было видеть, как светились счастьем глаза наркома, когда он наблюдал, как «мощный кран со щупальцами, раскачивая накаленную до 1200 градусов четырехтонную болванку, плавно понес ее на электрокар. Машинист Бугров включил первый рольганг, и болванка с грохотом понеслась в валки блюминга.
Но словам очевидцев, увидев, как раскаленный слиток движется по рольгангам, командарм индустрии, радостный и сияющий, воскликнул:
- Макеевцы! Я бы вас всех расцеловал!
Макеевский блюминг был и его достижением, его победой. И, конечно, стал гордостью народного комиссара.
Уже на следующий день, выступая на пленуме Донецкого обкома партии в Сталине, Серго тепло отозвался о макеевцах, а в особенности о молодежи, ее роли на производстве. Даже сейчас, читая в газетных вырезках его полные гордости горячие фразы, плечи расправляются и хочется сворачивать горы. Вы только вчитайтесь в эти строки его выступления: «Я вчера слушал в Макеевке одного инженера. Да в нем дьявольский. запас энергии, непочатый край цельной, крепкой силы! Какая разница была между его выступлением и выступлениями других инженеров... Те говорят в таком роде: трудности, мол, препятствия будут встречаться, нужно их преодолеть, конечно, да не знаем, справимся ли. Этот же молодой парень замечательно говорил, для него ничего невозможного нет. Это надо сделать? Сделаем! В какой срок? Сделаем! Трудности? Преодолеем! Нет ничего такого, чего преодолеть нельзя! Вот таких бы инженеров нам и надо побольше!»
Да, любил Серго людей активных» инициативных, сильных по духу и трудолюбию. Потому, наверное, и обер-мастер Иван Григорьевич Коробов пришелся ему по душе. В следующий свой приезд а Макеевку он снова встретился с ним.
Замечательно описал эту их встречу А. Славутский в книге «Поколение металлургов»:
Не прошло и двух недель после отъезда Серго, как приехал представитель наркомата и вручил Коробову документы на легковой автомобиль, который Орджоникидзе передал лично Коробову в подарок.
Иван Григорьевич не мог сдержать радостных слез... Не столько подарок его тронул, сколько чуткое, глубокое отношение наркома к нему, простому рабочему человеку.