Начались занятия в открывшемся при Софиевском рудоуправлении вечернем горном техникуме.
Выпуск горных мастеров. 1933 г.
Комсомол города крепит шефство над Красной Армией. А в Макеевку прибыла группа слушателей школы Красных старшин для помощи горнякам.
Монтер шахты «Чайкино» изобрел парашют для задержания оборвавшейся клети.
То и дело Макеевку в этом году посещают знаменитые гости: 4 октября прибыл немецкий писатель Вальден, посетил фабрику-кухню, Дом культуры. 5 октября приехал секретарь ЦК КП(б)У С. Косиор, выступил в театре им. Томскоро (так в ту пору назвали заводской театр) перед рабочими в переполненном зале. 6 октября приехал известный украинский писатель, автор романа «На-гора» Ледянко...
В Донецке (то есть бывшей Юзовке, а к тому времени уже Сталино) намечается открытие металлоинститута. Трудящиеся Макеевки обращаются с открытым письмом к Председателю ВСНХ В.Куйбышеву с требованием «строить институт не в Сталино, а в Макеевке».
15 октября в Макеевке открылись курсы рабфака Сталинского педагогического института профобразования.
9 октября в городе начала работать созданная прокуратура.
19 октября при редакции газеты «Макеевский рабочий» состоялось собрание литературной группы «Пламя домны». В нем приняли участие молодые авторы М.Фролов, С. Беликов, А. Якименко, Г. Воронин, М. Лурье, Дроздов, Иванов, Ревутский, Кулин, Дмитриевский, Вилькен, Мальцев...
«Макеевский рабочий», тираж которого составляет уже 15 тысяч экземпляров, стал выходить с приложением к журналу «Огонек». Передовой бригаде Пронина на шахте №13 присвоено звание «Ударная имени «Макеевского рабочего».
А на селе уже семимильными шагами идет к завершению коллективизация, сопровождаемая многочисленными людскими трагедиями, ломкой судеб и триумфальными рапортами о победе колхозного строительства. Уже опубликована статья Сталина «Головокружение от успехов», вроде бы и осуждающая насильственные методы коллективизации, но в то же время сам же Сталин требует и одобряет ее стремительные темпы. И ободренные такой двойственной позицией «великого вождя» местные органы власти еще больше усиливают нажим и преследование «кулачества».
Даже в Макеевке и других городах Донбасса, где на шахтах пытаются скрыться убегающие от коллективизации мужики дальних губерний России и Украины, их нередко не оставляют в покое рьяные активисты. В газетах то и дело появляются статьи, клеймящие «ворогів у колгоспному стані», «оппортунистическое руководство в артели им. Петровского», призывающие «дать отпор кулацкой агентуре»...
В одном из номеров «Макеевского рабочего» появилась заметка, сообщающая, что на шахте «Капитальная» пристроился работать бывший кулак Мазай. Автор гневно спрашивал: «Куда смотрит партийная организация шахты?» Еще через несколько номеров газета сообщила: «Меры приняты – кулак Мазай с шахты изгнан».
С теми публикациями автор этих строк ознакомился еще в уже далеком 1980 году. Тогда и поинтересовался судьбой тезки известного некрасовского деда Мазая, спасавшего зайцев в половодье. Удалось узнать, в каком селении области был раскулачен сей «страшный» кулак, побывать там и расспросить старожилов. Они и рассказали, что Мазай после изгнания с шахты вернулся в родное село, но люди, запуганные новыми сельскими руководителями, боялись не то что помогать ему, но и общаться с ним. И умер человек под забором своего бывшего дома.
Сколько же таких искореженных, втоптанных в грязь эпохи судеб было на твоих просторах, наша никогда не знавшая покоя Родина? Сколько людей, настоящих твоих пахарей, таких вот мазаев, исчезли в ту пору с лица земли вместе с семьями – малолетними детьми и мудрыми старцами, стертыми круговертью событий даже из памяти людской? Несть им числа...