Мало того, сменивший Дорохова на посту секретаря большевистской ячейки завода Завенягин, углубившись в, казалось бы, нужные производственные дела, совсем упустил из вида агитационно-массовую работу, которая очень тогда в рабочей среде была необходима. Рабочие в цехах неделями не видели газет, не слышали выступления агитаторов, не знали положения в стране. А меньшевики свою пропаганду на умеренные темпы восстановления не прекращали, даже усиливали.
|
А.К. Кожемякина |
Так продолжалось до апреля 1922 года, когда состоялась заводская профсоюзная конференция с участием представителей от горняцких коллективов. На ней был избран подрайком профсоюза, в который вошли восемь заводских коммунистов. Был отстранен от секретарства и Завенагин, его на этом посту заменила старая большевичка (старая не по возрасту, а по партийному стажу), участница гражданской войны Анна Константиновна Кожемякина. В ту пору в заводской партийной организации на учете состояли 30 членов и 3 кандидата в партию большевиков. |
Надо отдать должное этим людям. В годы гражданской войны им приходилось проливать немало своей и своих противников крови, уничтожать и явных, и мнимых врагов нередко только за то, что они принадлежали не к трудовому классу. И делали они это не всегда по своей воле, а зачастую по приказу вышестоящего военного и партийного руководства, как это было, например, с казачеством.
Но гражданская война уходила в прошлое. И еще не остывшие от нее, они с такой же яростью, как совсем недавно в кавалерийские атаки, бросились восстанавливать, поднимать из разрухи шахты и заводы своего Макеевского района, французских хозяев и администрации (58 человек) уже не было, они вместе с семьями и имуществом, как иностранные подданные, были усажены в комфортабельные вагоны и эвакуированы на родину.
За абсолютную безопасность их отправки персональная ответственность была возложена на председателя райкома партии Н.К. Митрошина. Ушли с завода и многие другие руководители. Административный аппарат практически был полностью расстроен. Надеяться оставалось только на. свои силы и энергию. А положение было очень тяжелым.
И всеобщая трудовая повинность, введенная Советским правительством на тех порах, была мерой хоть и осуждаемой впоследствии некоторыми политическими деятелями и аналитиками, но нужной и вынужденной.
Силовое принуждение никому никогда не бывает по душе. Но куда было деваться? Вопрос стоял так: или - или. Или мы восстановим все разрушенное хозяйство, или будем вынуждены признать свое поражение и с опущенной головой обратиться за помощью к своим вчерашним противникам из лагеря Антанты.
Авторы: Николай Хапланов, Елизавета Хапланова