Весной 1721 года прибыл Григорий в степь донецкую. Набрал себе людей в помощь из казаков хуторских. И начал сверлить ручным буром землю. Многие пугались того. Мол, в чертово царство дыру сверлит, что запрещено Господом. Но и тех, кто помогал ему, было немало.
Поначалу копали по берегам Донца, потом пошли от него на юг, все дальше и дальше. Находили все новые и новые места. Где-то уголь сам выходил на поверхность пластами, где-то копали глубокие «дудки», добираясь к нему. А иногда натыкались на уже готовые «дудки», копанные местными жителями в давние времена.
| Памятник Григорию Капустину в Макеевке |
Все-все наносил на свою карту Григорий. Постепенно дошли до Бахмута, отгороженного от татарских набегов дрекольем пиками на полудень, затем далее на юг двинулись. И всюду Григорий протыкал землю своим щупом, находил одному ему ведомые места, велел артели копать. Кое-кто ныне утверждает, что в один из осенних дней, когда уже начал срываться снежок, добрались до небольшого селения Ясиновка, копали там в балке, бурили, грузили пробы на подводы. Было ли это, сказать трудно, ибо ни в каких документах появление Капустина в Ясиновке не зафиксировано. Но жители поселка название Капустина Яра, расположенного рядом с поселком, связывают именно со славным рудознатцем. Мол, именно в его честь назван сей яр. Не будем оспаривать эти утверждения. Людям иногда очень хочется хоть таким способом быть причастными к далекой истории. Нам же доподлинно известно, что, когда осенью артельщики Капустина закончили работы и пошли по своим хуторам, Капустин с Никитой и еще одним помощником двинулись в обратный путь, в Санкт-Петербург. В Туле не стерпели, попросили испробовать уголь, что везли. Кузнецы в восторг пришли от каменья, дающего такой большой жар. Но Василию Ладыгину узнать результаты экспедиции не было дано, он умер вскоре после возвращения своего посланца. |
А пробирер голландец Марко Фреер, которому Адмиралтейство поручило сделать пробы, уголь, приведенный Капустиным, забраковал.
Мол, «жару от него никакого». И конечно, предложил покупать его у своих земляков - голландцев. Что оставалось делать Капустину? Он то был уверен в полезности найденного каменного уголья. И написал он письма самому Петру, в котором говорилось: «Делали кузнецы тем каменным угольем топоры и подковы, и они, кузнецы, то уголье похвалили и сказывали, что от него великий жар, а в Санкт-Петербурге по пробе иноземцы то подписались, что будто жару от него нет. Знатно не сущую пробу чинили».
Николай Хапланов "Макеевка История города (1690-1917) Книга 1"